“- Мам, а как раньше назывался Прививочный День?”
“- Воскресенье, Оксаночка. Видишь, вот как всё-таки всё теперь мудро придумано, правда? Вся планета идёт в этот день на укол. Все празднично одеваются. Встречаются друг с другом по дороге, весело общаются. А потом це-е-елый день отдыхают! Вот, ну разве Правительство не мудрое?” сказала Аня, не без удовольствия отметив, как добавилось несколько Баллов Лояльности на нейроэкране, выведенном в уголок её правого глаза.
“- А представляешь… – горячо продолжила она – как страшно было жить до того, как мы начали прививаться еженедельно? Да люди же вымирали целыми улицами! Рассказывали, что вот был случай: пришла один раз утренняя смена УниМедиков на работу, а в больнице за ночь все поумирали. Вообще все, и больные, и персонал, представляешь?!” Баллов в уголке глаза ещё добавилось, а дочка, с округлившимися от ужаса глазами, так и замерла.
“- Да, доча. Вот и жили тогда люди максимум до 40 лет. Зато теперь, благодаря МУДО, Международной Универсальной Доктрине Оздоровления… – Аня аж встала, когда торжественным голосом произносила эту аббревиатуру – “мы живём и по 45 лет, а немало доживает даже до 50!” Баллы в углу глаза просто взбесились от скорости добавления, так что Анечка зажмурилась на мгновение от удовольствия. “Ещё чуть-чуть бальчиков и хватит даже на межрайонный пропуск! Двоюродных поеду проведаю, столько лет не виделись…” счастливо подумала она.
“- Ма-а-ам! – прервал вдруг идиллию ребёнок – а я вот читала, что люди жили тогда не по 40, а по 70 и даже по 80 лет…”
“- Ага, по 180 ещё скажи!” Аня автоматически выдала заученную фразу. “Ну надо же, сколько лет прошло со школьных уроков по Эмоциональной Самообороне, а приёмчики всё помнятся!…” усмехнулась она своим словам и вдруг буквально похолодела от ужаса.
“- Ш-ш-ш-што… Т-т-ты… ты что, в даркнет заходила что-ли? Потому что… Ведь… Где ты это прочла, идиотка?!!” – придушенным голосом полу-прокричала, полу-прошипела Аня. Оксана съёжилась было под её взглядом. Но, в следующее мгновение, вдруг упрямо глянула из-под насупленных бровей:
“- А хоть бы и в даркнете, так что теперь?..”
Баллы в уголке Аниного глаза прекратили добавляться, изменили свой цвет с голубого на малиновый и запульсировали. Но Аня так была ошарашена услышанным, что просто этого не заметила. В её голове уже стремительно завертелась каша из застарелых страхов. Вот ей удаляют Учётный Номер. Вот в её квартирокамеру врываются двухметровые мужики в чёрной униформе, с шевронами “БОГ” и швыряют её на пол с дежурно-официозным рыком: “Во имя Безопасности, Оздоровления и Государственности, всем оставаться на своих местах!”
“- Ксюшенька… – услышала она свой, разом севший, голос – Всевидящие же нас с тобой поубив…” Аня не успела ещё закончить фразу как над радужками обеих её глаз запульсировали слова: “Вами совершено тяжкое мыслепреступление. Не двигайтесь!… Вами совершено тяжкое мыслепреступление. Не двигайтесь!… Вами совершено тяжкое мыслепреступление. Не двигайтесь!…”
“А нейрофизрук, всё таки, симпатичный тогда в школе был …” некстати вдруг подумала Анечка.
Минуты ожидания тянулись как вечность., хоть на самом деле не прошло и четверти часа до того момента, как входная дверь в её квартирокамере со смачным хрустом слетела с петель и в дверном проёме показались знакомо-ненавистные чёрные силуэты. Один из них моментально, по- кошачьи беззвучно, подскочил к ней и склонившись что-то беззвучно закричал…
“- Аня, проснись!… Аня!… Да, Анька же!!! Сколько можно дрыхнуть? Ну, Анюта, правда, вставай уже! Хорош притворяться, спящая прынцесса!” – родной мужской голос глухо доносился будто из далека, как со дна глубокого колодца. Ещё секунда и Аня уже почти целиком выдрала своё сознание из ошмётков кошмара, после чего наконец-то отважилась открыть глаза. Взору её предстала смеющаяся, небритая, родная физиономия любимого.
“- Саша!!!” – вскрикнула Аня и уткнулась, спряталась, в складках рабочего комбинезона на груди у мужа – “Сашка, боже мой, какой мне кошмар только что приснился, если б ты только знал!…” – пролепетала она.
“- Ну всё, всё… Уже всё хорошо. Я уже здесь, не бойся” – низкий голос гудел так успокоительно – Я ж так и понял. Вошёл только домой, слышу: а ты верещишь на кровати с закрытыми глазами. Комедия просто! Ну в смысле, я хотел сказать… Испугалась чего-то видно… Я и давай тебя тормошить!”
“- Ну и молодец! Ну и очень правильно сделал… – Аня вздохнула судорожно и уже почти совсем успокоилась – А ты что это… У тебя вторая смена была, да?” спросила она, просто чтобы что-то спросить. Просто чтобы он продолжил говорить.
“- Ну а какая еще?! – весело хохотнул Саша – Глупая ты, Анька. Всё, ладно, вставай уже! Хорош валяться, фон-баронша моя! Тебе ж к 8.00 на работу выходить…”
“- Да, да, сейчас… – отозвалась Аня – Только мне же ещё надо эту собрать… как её… ну… собрать в… школу, кажется… забыла…”
“- Анна Сергевна, Вы всё-таки ещё не проснумшись. Кого ты там уже куда собирать собралась? Кота, что-ли? В школу! Придумала же…” – весёлый голос мужа прозвучал по-прежнему уверенно, однако слегка наигранно. Аня растерянно посмотрела на него, затем зачем-то на свои руки, опять на мужа. Он, видя её замешательство, легко подхватил её на руки и закружил в воздухе, приговаривая:
“- Хо-хо-хо!… А во-о-от кого я сейчас в школу соберу-у-у!!!»
“- Сашка! Ну всё… Ну хватит… Поставь меня уже! – Аня уже совсем-совсем успокоилась и взяла себя в руки. “Действительно, лезет же в голову всякая чушь… Соберись уже, девочка!” скомандовала она сама себе и, выдравшись из мужниных рук, которые к тому времени оказались уже у неё под футболкой, ускользнула в ванную. Зашумела вода, из-за дверей было слышно как Анюта принялась напевать что-то бессвязно-современное…
Саша же быстро и почти воровато оглянулся. После чего нажал за ухом активацию внутрислужебной связи и, обращаясь к кому-то невидимому, привычно представился:
“- Ангел БОГа третьего ранга Семёнов. Докладываю: мыслепреступник прошёл чистку без видимых повреждений для умственной деятельности. К ребёнку была применена МУДО в части 17, подпункт 2: «О справедливости раздельного воспитания». Жду дальнейших указаний.”
